Заградительные банковские комиссии формально законны, но на практике мешают клиенту проводить обычные операции, особенно в рамках публичных процедур, таких как банкротство. В деле «ТПВ Рус» банк удержал 6,7 млн руб. при переводе конкурсным управляющим средств физлицу. Верховный суд впервые подробно оценил такую комиссию как необоснованную: если операция обязательна и не требует затрат, банк не вправе извлекать из нее прибыль. Эксперты считают, что решение создает прецедент для оспаривания подобных тарифов.
Банкротящаяся компания «ТПВ Рус» получила от своего участника 93 млн руб. для погашения требований кредиторов. Средства поступили на специальный счет должника, открытый в банке «Уралсиб». Через несколько дней конкурсный управляющий перевел эту сумму на расчетный счет компании, а затем по судебному акту перечислил деньги одному из кредиторов — физическому лицу. За проведение этой операции банк удержал комиссию в размере 6,7 млн руб. Размер комиссии был рассчитан по тарифу 7,5%, который применяют к переводам юрлиц физическим лицам, если сумма таких переводов превышает 5 млн руб. в месяц. Поскольку операция была обязательной и ее проводили по закону «О банкротстве», компания посчитала удержание комиссии неправомерным и обратилась в суд с требованием взыскать эту сумму как неосновательное обогащение (дело № А40-278108/2023).
Три инстанции отказали в иске, посчитав, что удержанную банком комиссию нельзя считать неосновательным обогащением. Они указали, что компания добровольно подписала договор комплексного обслуживания и специального счета, зная условия тарификации, которые не менялись в одностороннем порядке и не были оспорены. Присоединение к тарифам не было вынужденным, поскольку клиент мог выбрать другой банк или договориться об индивидуальных условиях. И раз банк действовал в рамках закона, а комиссия предусмотрена договором как вознаграждение за оказанную услугу, оснований для возврата удержанной суммы суды не нашли.
Но Верховный суд занял принципиально иную позицию.
Банкротящаяся компания «ТПВ Рус» получила от своего участника 93 млн руб. для погашения требований кредиторов. Средства поступили на специальный счет должника, открытый в банке «Уралсиб». Через несколько дней конкурсный управляющий перевел эту сумму на расчетный счет компании, а затем по судебному акту перечислил деньги одному из кредиторов — физическому лицу. За проведение этой операции банк удержал комиссию в размере 6,7 млн руб. Размер комиссии был рассчитан по тарифу 7,5%, который применяют к переводам юрлиц физическим лицам, если сумма таких переводов превышает 5 млн руб. в месяц. Поскольку операция была обязательной и ее проводили по закону «О банкротстве», компания посчитала удержание комиссии неправомерным и обратилась в суд с требованием взыскать эту сумму как неосновательное обогащение (дело № А40-278108/2023).
Три инстанции отказали в иске, посчитав, что удержанную банком комиссию нельзя считать неосновательным обогащением. Они указали, что компания добровольно подписала договор комплексного обслуживания и специального счета, зная условия тарификации, которые не менялись в одностороннем порядке и не были оспорены. Присоединение к тарифам не было вынужденным, поскольку клиент мог выбрать другой банк или договориться об индивидуальных условиях. И раз банк действовал в рамках закона, а комиссия предусмотрена договором как вознаграждение за оказанную услугу, оснований для возврата удержанной суммы суды не нашли.
Но Верховный суд занял принципиально иную позицию.
- Банк не может использовать публичную функцию для извлечения выгоды
- Перевод совершили в рамках процедуры банкротства по судебному акту, то есть банк исполнял публичную обязанность, а не просто обслуживал клиента.
- Комиссия — заградительная, а не экономически обоснованная
- 7,5% суммы — непропорциональный тариф, особенно без доказательств, что такой перевод требует от банка дополнительных затрат.
- Размер комиссии не должен мешать пользоваться счетом
- Если комиссия делает операцию экономически невозможной, она нарушает п. 3 ст. 845 ГК о праве клиента распоряжаться средствами.
- Недобросовестное поведение банка
- Суд указал на злоупотребление правом. Тариф выбрали таким образом, чтобы «штрафовать» клиента за операции с физлицами, не объясняя причин. Это подрывает доверие к банковской системе.
- Присоединение к договору не защищает банк
- ВС напомнил: даже если клиент добровольно присоединился к договору, несправедливые и обременительные условия можно оспорить, если они нарушают баланс интересов сторон (ст. 10 и ст. 428 ГК).
- Удар по конкурсной массе
- Уменьшение конкурсной массы за счет комиссии в деле о банкротстве наносит ущерб кредиторам, а значит, нарушает публичные интересы.
В итоге предыдущие решения ВС отменил, направив дело на новое рассмотрение.
Как складывается практика
Практика заградительных комиссий развивается с 2013 года, когда Ассоциация российских банков утвердила типовые правила внутреннего контроля кредитных организаций для противодействия легализации преступных доходов, рассказывает адвокат и советник юридической фирмы VEGAS LEX Илья Шенгелия. В качестве доступных мер допускали меры заградительного характера (заградительные тарифы), но для кредитных организаций документ не был обязательным. Позднее суды поступательно формировали практику, признавая неправомерными необоснованно завышенные комиссии.
Верховный суд не раз указывал, что применять заградительные тарифы незаконно, если это необоснованным образом мешает совершению клиентом законных операций, рассказывает адвокат и партнер АБ Бартолиус Мухамед Афаунов. Так, в деле № А40-237747/2023 ВС подтвердил, что введение банком односторонних повышенных комиссий, препятствующих клиентам (при ограничении доступа к интернет-банку и вынужденном использовании бумажных поручений с высокой комиссией), считается заградительным тарифом, приводит пример Афаунов.
Как распознать заградительную комиссию
Заградительная комиссия — это искусственно завышенный банковский тариф, цель которого не покрыть расходы банка, а отговорить клиента от определенной операции. Ее признаки:
- явно завышенный размер без экономического обоснования;
- непропорциональность по сравнению с другими банковскими операциями;
- препятствие законной и обязательной операции, как в банкротстве;
- отсутствие выбора у клиента (например, если счет открыт управляющим по требованию суда).
Единственный вид «антиотмывочных» мер, которые суды признавали законными, — применение тарифа к клиентам, не предоставившим банкам документы и информацию для проверки операций. Но по своей сути это даже не заградительный тариф (комиссия за банковские услуги), а санкция за нарушение договорного обязательства, поясняет Шенгелия. В итоге в 2022 году закон «О противодействии легализации преступных доходов» скорректировали, специально закрепив, что повышенные тарифы не относятся к «антимотмывочным» мерам. При этом для банка, помимо рисков взыскания неосновательного обогащения, заградительные тарифы создают еще и антимонопольные риски. ФАС при определенных условиях может признать, что такой тариф препятствует нормальной конкуренции на товарном рынке.
Мухамед Афаунов, адвокат, партнер АБ Бартолиус: Несмотря на практику ВС, предупреждения ЦБ и угрозы штрафов со стороны ФАС некоторые банки продолжают применять заградительные тарифы. А судебные инстанции, как видно из дела «ТПВ Рус», иногда поддерживают банки, что свидетельствует о сложности и противоречивости ситуации.
В деле «ТПВ Рус» Верховный суд впервые подробно изучил заградительные комиссии и дал им оценку. Раньше эту тему активно не обсуждали, поскольку клиенты, в том числе банкроты, не ограничены в выборе банка для открытия счета, рассказывает партнер NERRA Александр Михайлов. Поэтому, заключая договор комплексного банковского обслуживания, клиент соглашается с предусмотренными условиями, включая и тарифы, которые можно предварительно изучить и оценить.
В законе нет четких ограничений для установления таких тарифов. И когда в банковском секторе нет монополии и строгого регулирования в части установления тарифов, клиент сам волен выбирать банк, чтобы открыть счет. Эти обстоятельства стали благодатной почвой для появления явно завышенных комиссий и тарифов. По словам Михайлова, благодаря позиции ВС появляется простор для пристального изучения и корректировки сложившихся правоотношений в области банковских операций.
Дмитрий Сибилев, старший юрист Инфралекс: Очевидно, что Верховный суд последовательно развивает практику защиты клиентов от заградительных банковских тарифов. Эта позиция критически важна для пресечения злоупотреблений доминирующим положением со стороны банков, которые используют завышенные комиссии, чтобы выручить сверхприбыль без дополнительных затрат на переводы.
Суд признал действия банка нарушающими публичные интересы, поскольку комиссию удержали при совершении операции публично-правового характера. Михайлов отмечает, что Конституционный суд не раз подчеркивал, что обеспечение баланса прав и законных интересов участников дела о банкротстве — это публичная цель, достижение которой возложено на арбитражного управляющего (постановление от 19 декабря 2005 года № 12-П, определения от 28 января 2021 года №126-О, от 31 мая 2022 года № 1266-О и от 29 мая 2025 года № 1419-О). Он действует в рамках закона «О банкротстве» и осуществляет публичные функции при расчетах с кредиторами, включенными в реестр. Следовательно, и банк, который совершает операции по поручению управляющего, участвует в реализации публичной функции. А значит, создание препятствий в виде чрезмерных комиссий нарушает публичный интерес. Исходя из этой логики, Верховный суд и указал на недопустимость завышенных тарифов при исполнении операций, предусмотренных законом «О банкротстве».
При этом не следует считать, что такой подход применим к абсолютно всем платежам в рамках процедуры. Например, при погашении текущей задолженности, особенно если должник продолжает хозяйственную деятельность, публичного элемента может не быть, предупреждает Михайлов.
Илья Шенгелия, адвокат, советник юридической фирмы VEGAS LEX: Грань между законной и заградительной комиссией проходит там, где тариф начинает препятствовать совершению экономически обоснованных операций клиентов банка. Чтобы нащупать эту грань, суды исследуют добросовестность действий банка и экономическую обоснованность самой комиссии: ее повышенный размер должен быть оправдан расходами кредитной организации.
По словам Шенгелии, клиенты банков признавали незаконными завышенные тарифы банков и раньше как в отношении отдельных операций, так и в отношении отдельных категорий лиц. При этом, как правило, неважно, согласен ли клиент на такие тарифы. В подобных спорах в пользу клиентов работают доводы о недобросовестности кредитной организации, если условия заключенного договора нарушают разумный баланс прав и обязанностей сторон и противоречат устоявшимся деловым отношениям.
Но оспорить тариф, установленный банком в одностороннем порядке, можно не всегда. В деле «ТПВ Рус» 7,5%-я комиссия выглядит чрезмерной, особенно если банк навязал такие условия клиенту, не оставив альтернатив. Например, когда арбитражный управляющий открывает специальный счет по требованию кредиторов. Но если у клиента был выбор и он сознательно согласился с тарифами, возникает риск злоупотреблений уже со стороны самого клиента: он может проводить разные операции в разных банках и оспаривать только невыгодные, поясняет Михайлов.
Что это значит для бизнеса
Для маркетплейсов и сервисов, которые проводят массовые выплаты физлицам (исполнителям, продавцам, самозанятым), это значит, что банк не может взимать чрезмерные комиссии за переводы только на основании внутренних тарифов, рассказывает Афаунов. Заградительные комиссии приводят к существенным потерям для платформ, особенно когда выплат много, а это снижает маржинальность бизнеса и делает модель работы невыгодной. Поэтому платформы вправе запрашивать у банка расчеты и обоснования размера комиссии, поясняет адвокат. Если банк не может объяснить, почему комиссия за перевод физлицу выше, чем юрлицу, это аргумент в пользу клиента.
Определение ВС дает сильную правовую позицию для оспаривания чрезмерных комиссий как неосновательного обогащения банка, если комиссия не обоснована затратами и носит заградительный характер. Если тариф явно выше, чем за аналогичные операции между юрлицами, его можно признать незаконной.
Селлерам и маркетплейсам нужно помнить, что многие банки подстраиваются под ниши и отрасли, в которых работают их клиенты. Для тех же организаций-банкротов некоторые банки, например, готовы устанавливать фиксированные комиссии за каждую операцию. Допускается и установление индивидуальных условий и тарифов при заключении договоров с банком. Поэтому в первую очередь стоит использовать эти инструменты.
При этом Михайлов считает, что селлеры и маркетплейсы могут ссылаться на позицию Верховного суда при переговорах с банками или в судебных спорах, но с оговорками. Наиболее полезен для бизнеса вывод ВС о том, что при оценке несправедливых условий договора не имеет значения, мог ли клиент обратиться за аналогичной услугой к другому участнику рынка. Когда банк ведет себя недобросовестно — этого уже достаточно, чтобы клиент, даже присоединившийся к договору, требовал судебной защиты. Это можно использовать как аргумент в переговорах с банками и при формировании правовой позиции для оспаривания комиссии. Но если речь идет о возврате уже удержанных средств, то, по мнению эксперта, это возможно только в судебном порядке.
Вероятно, банки будут стремиться нивелировать риски и разрабатывать схемы сокрытия заградительных тарифов, считает Сибилев. Например, маскировать комиссии под платежи за обслуживание или привязывать льготные условия к абонентской плате. Еще могут ввести уровневые тарифные планы и лимиты операций по сниженным ставкам, добавляет Михайлов. Несмотря на это, новые подходы суда упростят пресечение злоупотреблений со стороны кредитных организаций. При этом Афаунов отмечает, что компании могут минимизировать контакт с финорганизациями, применяющими заградительные тарифы, за счет разработки собственных платежных решений или использования альтернативных финтех-сервисов.
Источник: https://pravo.ru/story/259446/
Источник: https://pravo.ru/story/259446/