Новеллы, кардинально меняющие практику рассмотрения дел о банкротстве граждан
О важных правовых позициях, включенных в обзор судебной практики ВС
Президиум Верховного Суда РФ 18 июня 2025 г. утвердил Обзор судебной практики по делам о банкротстве граждан.
В обзоре не только закреплены самые важные позиции судов по многим спорным вопросам, но и отмечается новое регулирование по ряду других тем. Подавляющее большинство правовых позиций, включенных в обзор, направлены на защиту прав и интересов должника и членов его семьи.
Рассмотрим некоторые из этих позиций подробнее.
Закреплена возможность исключения транспортного средства из конкурсной массы. Данное право может быть реализовано, например, в следующих случаях:
автомобиль необходим для обеспечения надлежащего уровня жизни должника и лиц, находящихся у него на иждивении (например, дети, которых нужно возить в детский сад или школу; родственники, нуждающиеся в постоянном медицинском стационарном обследовании);
существенная удаленность места жительства от остановок общественного транспорта;
нахождение автомобиля в общей собственности супругов, при условии, что сумма, причитающаяся должнику от реализации машины, является незначительной (т.е. отсутствие экономического эффекта, по аналогии с лишением исполнительского иммунитета единственного жилья).
Следующие две позиции по вопросу исключения средств из конкурсной массы являются новеллами.
Установлена возможность исключения из конкурсной массы денежных средств на оплату юридических услуг. Отказ от удовлетворения такого требования нарушает конституционные права должника на получение квалифицированной юридической помощи. При этом если произведенная оплата услуг явно завышена, суд взыскивает среднерыночную цену услуг адвокатов и юридических фирм.
Установлена возможность исключения из конкурсной массы денежных средств, необходимых для оплаты аренды жилья независимо от города регистрации, при наличии доказательств фактического проживания, осуществления трудовой деятельности, учебы должника или его несовершеннолетнего ребенка в другом населенном пункте – т.е. при доказывании объективной необходимости найма жилого помещения.
В еще одной позиции Верховный Суд поставил точку в многолетнем вопросе об источнике средств, из которых исключается прожиточный минимум, и периоде его исключения и установил, что такое удержание возможно только из средств, поступающих в конкурсную массу на регулярной ежемесячной основе.
Так, при отсутствии ежемесячного поступления в конкурсную массу, при единоразовом ее пополнении (например, в случае продажи имущества должника) должник и лица, находящиеся на его иждивении, имеют право на получение размера прожиточного минимума лишь за этот месяц, а не ретроспективно с даты введения процедуры банкротства. Также важно, что наличие на банковском счете должника остатка денежных средств, полученных в результате единоразового поступления в конкурсную массу, не предоставляет ему право на получение перспективного удержания прожиточного минимума на будущие периоды.
Данное правило представляется справедливым, поскольку позволяет соблюсти баланс интересов должника и кредиторов.
Включение в конкурсную массу имущества, принадлежащего должнику на праве долевой собственности. В последнее время данный вопрос неоднократно являлся предметом рассмотрения ВС и закреплен в п. 34 и 43 обзора.
Так, по установленному правилу имущество, находящееся в общей долевой собственности должника и его супруга/супруги, реализуется целиком в рамках дела о банкротстве. Однако если долевыми собственниками имущества являются иные родственники или третьи лица, не связанные с должником брачными обязательствами, и на них не распространяются правила ст. 34 и 35 Семейного кодекса РФ, то в конкурсную массу включается только доля в праве, принадлежащая лично должнику.
Освобождение должника от исполнения обязательств по завершении процедуры банкротства. На сегодняшний день единообразие судебной практики и четкие критерии по данному вопросу отсутствуют. В обзоре ВС приведены первые и важные шаги к урегулированию проблемы.
Однако начну с неожиданных и кардинально меняющих устоявшуюся практику новшеств.
В п. 58 обзора установлена возможность освобождения должника от обязательств в виде убытков и субсидиарной ответственности. В частности, п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве установлено, что должник не подлежит освобождению от исполнения обязательств:
связанных с его привлечением в качестве КДЛ к субсидиарной ответственности;
связанных с возмещением убытков, причиненных им юридическому лицу, участником которого он был или членом коллегиальных органов которого являлся, умышленно или по грубой неосторожности;
связанных с возмещением вреда имуществу, причиненного умышленно или по грубой неосторожности;
связанных с применением последствий недействительности сделки, признанной недействительной на основании ст. 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.
В обзоре определено, что для неприменения правила об освобождении от исполнения указанных обязательств необходимо доказать наличие вины должника при причинении убытков в форме умысла или грубой неосторожности. Поводом для освобождения от исполнения таких обязательств служит добросовестное поведение должника во время процедуры банкротства.
Представляет особенный интерес приведенный в обзоре пример об освобождении гражданина от дальнейшего исполнения субсидиарной ответственности в связи с тем, что он не являлся бенефициаром бизнеса, не извлекал имущественную выгоду из убыточных сделок, при одобрении сделок исходил из принятой в обществе модели корпоративного управления, предполагающей выполнение указаний основного КДЛ. В связи с этим можно предположить, что судебная практика пойдет по пути освобождения от долгов по субсидиарной ответственности номинальных и обычных руководителей компаний, если не доказан факт извлечения личной выгоды из причиненных должнику и его кредиторам убытков.
Также представляет практический интерес п. 65 обзора, согласно которому указание в резолютивной части судебного акта на освобождение должника от исполнения обязательств не касается требований кредиторов, перечисленных в п. 5 и 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве, так как оно не распространяется автоматически на указанные в законе исключения из правила об освобождении от долгов.
Вернемся к спорным вопросам о правилах освобождения должника от исполнения обязательств.
Так, установлены признаки злостного уклонения от погашения долгов и введено новое основание в виде «роскошного образа жизни»:
умышленное сокрытие действительных доходов или имущества, на которые может быть обращено взыскание;
совершение в отношении имущества незаконных действий, в том числе мнимых сделок (ст. 170 ГК РФ), с целью уклонения от расчетов с кредиторами;
изменение места жительства или имени и неизвещение об этом кредитора;
противодействие судебному приставу-исполнителю или финансовому управляющему в исполнении обязанностей по формированию имущественной массы, подлежащей описи, ее реализации и направлению полученных сумм на погашение задолженности по обязательству;
ведение явно роскошного образа жизни, несмотря на получение требования кредитора о погашении долга.
Важным является и п. 57 обзора, предусматривающий, что неразумность поведения, выраженная, например, в принятии на себя непосильных обязательств в силу тяжелой жизненной ситуации – в отличие от недобросовестности – не может препятствовать освобождению от долгов.
Здесь особенно важно отметить позицию Верховного Суда о том, что в случае положительного решения банка, являющегося профессиональным участником кредитных отношений, о выдаче кредита, основанного на достоверной информации, представленной гражданином, последующая ссылка банка на неразумные действия заемщика, взявшего на себя чрезмерные обязательства в отсутствие соответствующего источника погашения кредита, не может быть принята во внимание для целей применения положений п. 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве.
Также не является основанием для отказа в освобождении от долгов:
использование кредита на отличающиеся от указанных в договоре цели не свидетельствует о недобросовестности должника и не может служить основанием для отказа в освобождении от обязательств;
длительное неудовлетворение требований кредитора не может квалифицироваться как злостное уклонение от погашения задолженности.
Вопросы, связанные с исполнительским иммунитетом на единственное жилье должника
По многим моментам, связанным с данным вопросом, сложилась устойчивая судебная практика, которая также нашла отражение в обзоре.
Во-первых, при определении жилья, на которое распространяется исполнительский иммунитет, учитываются только объекты недвижимости, принадлежащие должнику на праве собственности. То есть регистрация или фактическое проживание должника (например, на основании договора найма жилого помещения или по иным основаниям) по иному адресу не означает безусловное неприменение правила об исполнительском иммунитете на жилье, принадлежащее ему на праве собственности.
Во-вторых, при выборе единственного жилья, подлежащего исключению из конкурсной массы, необходимо учитывать место фактического проживания должника и членов его семьи. При выборе из нескольких объектов, разница в стоимости которых незначительна, следует учитывать пожелания должника, в том числе место его фактического проживания, работы, учебы детей и иное – независимо от места регистрации.
В-третьих, несоответствие жилища условиям отнесения его к жилому фонду согласно жилищному законодательству не может служить основанием для отказа в применении исполнительского иммунитета. В частности, предусмотрена возможность исключения из конкурсной массы объекта незавершенного строительства, нежилого помещения, в том числе апартаментов и иного имущества, не зарегистрированного формально в качестве жилого, но в котором должник проживает и не желает менять место жительства.
В-четвертых, суд может распространить исполнительский иммунитет на несколько объектов недвижимости, если фактически они используются совместно и не превышают разумной потребности в жилище. Например, допустимо исключение двух комнат в коммунальной квартире, если их общая площадь не является чрезмерной, или двух земельных участков, имеющих единое хозяйственное назначение и используемых совместно.
В-пятых, не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если по результатам применения реституции оно будет защищено исполнительским иммунитетом.
Долгое время судебная практика исходила из отсутствия препятствий для оспаривания сделки по отчуждению должником единственного жилья. В результате частым явлением была многолетняя судебная борьба финансового управляющего за возвращение отчужденного должником имущества и – как итог – его последующее исключение из конкурсной массы как единственного жилья, что порождало иронию в банкротном сообществе об обогащении должников по результатам процедуры банкротства.
В связи с этим вывод Верховного Суда о том, что не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом, является обоснованным и экономит процессуальное время для всех участников банкротного дела.
В связи с этим представляется важным закрепление в обзоре тезиса о том, что суд, разрешая спор о сделке с таким недвижимым имуществом, должен решить вопрос о перспективе применения ограничения исполнительского иммунитета в отношении спорного имущества. При этом для оценки юридической силы сделки достаточно вывода о высокой вероятности введения такого ограничения.
В-шестых, в исключительных случаях при недобросовестном поведении должника единственное жилье может быть реализовано без предоставления замещающего жилья, если достоверно известно, что должник и члены его семьи останутся обеспечены жильем.
Такое допустимо, например, в ситуации, когда должник подарил свое жилье близкому родственнику, у которого имеется свое иное жилое помещение.
В-седьмых, закреплен критерий размера превышения площади жилья над установленной нормой предоставления – для целей отнесения его к роскошному имуществу. При оценке площади жилья в качестве критерия роскошности может быть принята во внимание только площадь, существенно (кратно) превышающая разумную потребность должника и членов его семьи в жилище.
В упомянутом в обзоре деле установлено, что превышение площади даже в два раза не позволяет прийти к выводу о чрезмерном превышении уровня обеспеченности должника жильем, которое могло бы стать основанием для ограничения исполнительского иммунитета.