Верховный суд рассмотрел спор об ответственности конечного бенефициара и номинального директора общества
Определение Верховного Суда от 25.03.2024 № 303-ЭС23-26138 разъясняет основания для привлечения и разграничивает бремя доказывания во внебанкротных спорах о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности при номинальном характере участия в уставном капитале общества.
Суть дела
С даты создания и по август 2020 года Ответчик являлась единственным участником Общества, с января 2020 – генеральным директором.
В декабре 2019 года с Общества в пользу Кредитора взыскана задолженность за просрочку поставки товара, в марте 2020 года решение суда вступило в законную силу.
В июле 2020 года Ответчик передала долю в уставном капитале Общества юридическому лицу, созданному за 10 дней до совершения названной сделки, зарегистрированному в Великобритании с минимальным размером уставного капитала и имеющему одного сотрудника в лице генерального директора.
В последующем Ответчик вышла из состава участников Общества, расторгла трудовой договор и подала заявление о внесении в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений в отношении руководителя Общества.
В 2021 году Арбитражным судом Еврейской автономной области по заявлению Кредитора возбуждено дело о банкротстве Общества и введена процедура наблюдения, в рамках которой Ответчик не исполнила обязанность по передаче временному управляющему документов и сведений в отношении финансово-хозяйственной деятельности Общества, запрашиваемых управляющим.
В то же время в декабре 2021 новый участник Общества – иностранная компания была ликвидирована.
Арбитражный суд Еврейской автономной области в мае 2022 прекратил производство по делу о банкротстве Общества ввиду отсутствия источника финансирования процедуры банкротства, при этом заявление временного управляющего об истребовании у Ответчика документов осталось нерассмотренным.
Ссылаясь на указанные обстоятельства дела, Кредитор обратился с исковым заявлением о привлечении Ответчика к субсидиарной ответственности по долгам Общества.
Суд первой инстанции исковые требования удовлетворил в полном объеме. Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения Арбитражным судом Дальневосточного округа, судебный акт отменен ввиду недоказанности причинно-следственной связи между действиями Ответчика и банкротством должника, при этом суды согласились с доводом о номинальном характере участия иностранной компании в уставном капитале Общества.
Отклоняя доводы Кредитора об отсутствии у него возможности предоставления иных доказательств виновности Ответчика ввиду непредставления ею документов, суды отметили, что презумпция, установленная в подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, учитывая экстраординарный характер субсидиарной ответственности, не может подменять обстоятельства самого нарушения, которое выражено не фактом непередачи документации, а в противоправных деяниях, послуживших причиной банкротства. Кроме того, суды посчитали недоказанным факт отсутствия у Общества достаточного для погашения требований кредиторов имущества в связи тем, что данные мероприятия происходят в процедуре конкурсного производства, отсутствующей в настоящем споре по вине Кредитора в связи с отказом финансирования.
Позиция Верховного Суда
Как указал Верховный Суд, судебный спор по существу свелся к разрешению вопроса о распределении бремени доказывания оснований для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности в случае отсутствия средств финансирования процедуры.
Применяя пункт 56 Постановления Пленума Верховного Суда № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» от 21.12.2017, Верховный Суд указал, что бремя доказывания оснований привлечения к субсидиарной ответственности обычно лежит на заявителе, однако, сокрытие ответчиком необходимых документов и информации не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов.
Верховный Суд привел перечень достаточных обстоятельств, подлежащих установлению в рамках подобных споров:
– наличие непогашенной задолженности;
– отсутствие финансовой возможности должника для расчетов с кредиторами, что подтверждается прекращением дела о банкротстве;
– наличие у ответчика статуса КДЛ;
– доведение должника до банкротства через презумпцию сокрытия документов;
– объективную невозможность установить причину банкротства должника в отсутствие документов финансово-хозяйственной деятельности.
Кроме того, Верховный Суд указал, что в данном случае неисполнение руководителем должника обязанности по передаче документов временному управляющему не зависит от судебного истребования документации, а ответчик, в свою очередь, не лишен права их предоставления или обоснования причин их отсутствия в рамках искового заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Отказ ответчика от реализации предоставленного ему права служит свидетельством его недобросовестности и является основанием для применения презумпции доведения должника до банкротства, установленной подпуктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
Мнение эксперта
Анна Прохорова, главный юрист юридической компании NERRA.
Данное Постановление Верховного Суда является значимым для рассмотрения судами ставшего популярного в последние годы механизма защиты прав кредиторов путем предъявления иска к контролирующим должника лицам о привлечении к субсидиарной ответственности в случае прекращения дела о банкротстве ввиду отсутствия финансирования процедуры.
Применение указанного подхода целесообразно при рассмотрении исковых требований кредитора, так как подразумевается, что он не обладает достаточными сведениями о финансово-хозяйственной деятельности, дебиторской задолженности и сделках, совершенных должником, в связи с чем у него фактически отсутствует возможность по сбору и предоставлению соответствующих доказательств, в то время как руководитель общества может обосновать отсутствие своей вины и раскрыть причины банкротства подконтрольной ему организации.
Конституционный Суд в Постановлении от 07.02.2023 № 6-П также указывал, что кредитор в отличие от кредитора в деле о банкротстве, не получает содействия арбитражного управляющего в защите своих прав, в связи с чем требование о возмещении вреда, предъявленное кредитором лицу, контролирующему должника, может сопровождаться неравными – в силу объективных причин – процессуальными возможностями истца и ответчика по доказыванию оснований для привлечения к ответственности. Выравнивание объективно предопределенного неравенства в возможностях доказывания осуществляется, в частности, посредством возложения в силу закона на участников соответствующих отношений дополнительных обязанностей, наделения корреспондирующими правами, предоставления процессуальных преимуществ в виде презумпций и посредством процессуальной деятельности суда по распределению бремени доказывания с целью соблюдения принципа добросовестности в его взаимосвязи с принципом справедливости для недопущения извлечения преимуществ из недобросовестного поведения, в том числе при злоупотреблении правом.
Значимой также является позиция Верховного Суда о недопустимости ухода руководителя общества от субсидиарной ответственности путем реализации механизма формальной передачи контроля за обществом номинальному участнику.